Не спрашивай, кто я. Ведь ясно, как день, - И это не скрою, - Что я не уздень. Рубаха – холстина, Черкеска, бешмет, - Для горского сына Наряднее нет. Арчита, заботы Несносного дня. Спросил меня: Кто ты? - Так слушай меня. Родился в горах я. А где? Назову. На свет я без страха Явился в хлеву. Роженица вместо Сырого угла Привычнее места Найти не могла. Проклятьем суровым С тех пор надо мной: Кто доброе слово Промолвил больной? Все словно исчезли В тот бедственный час. Никто от болезни Родную не спас. Отец одиноко Ругает житье. Наказан жестоко Он смертью ее. Вскормлен я другою, Что день изо дня, Не зная покоя, Растила меня. А дни непогожи: Там горькой порой Год первый я прожил, И прожил второй. Потом с упоеньем Скитался, упрям, То с пляской, то с пеньем По многим пирам. Отца вспоминаю. Он не был мне рад. Его называю, Прости мне, Хамат. Женился он снова, И с этого дня Приличного слова Не слыхивал я. Узнал, что такое Власть злобной руки, Чья ласка – побои, Гостинцы – пинки. Охота швыряла Отца по горам, А мать побиралась По разным дворам. Охотничье дело - На смертном пути. На кладбище – тела Отца не найти. Скитался по свету - Светло или мгла… Разбился он где-то! - Вдруг весть к нам дошла. Жена погрустила, И вскоре потом Продать поспешила И землю и дом. Проела и – крышка. Ведь взрослым видней! Как мог я, мальчишка, Указывать ей! Совсем без призора Остался, пострел, - Мне десять. Как скоро - Хоть плачь! – повзрослел. А мачеха тут же (Лишь год прождала), Нашла себе мужа, За ним и пошла. В соседстве неблизком Средь новых забот Теперь в Алагирском Ущелье живет. – Живи, ты свободен, Умрешь, не беда! - К какой я был годен Работе тогда? – Как хочешь! – сказала. Я помню сейчас: Ягнят поначалу, Голодный, я пас. Постель моя – травы… Батрак, среди дел, Задиристо, право, «Да-да-дай» я пел. Подпасок примерный, Я стал пастухом. Мне по десять мерок Платили зерном. Котомка, да шапка, Да хлеба кусок, - В накидке не зябко, Работай, дружок! Ругали, пороли, - Я все испытал!.. Но все же порою «Да-да-дай» певал. И вот мне шестнадцать - Мужчина, у дел. Успел наиграться, Поспать я успел. Косарь я плечистый, - Крутая рука. Размашисто, чисто Побрею луга. Иду – не удержишь, - Косою звеня. Но где они, где же Луга у меня? Земля моя, где ты? Не видно ничуть. Запродана, нету. Кого попрекнуть? Батрачил, отчаясь, Я до двадцати. Чего не встречалось На этом пути? Силен был, и кряжист, И крепок мой шаг… Любую нес тяжесть, Как истый ишак. Знал дело любое: Как ткал я сукно! Шитье золотое Освоил давно. Иглой, как портниха, Я лихо владел… Работая, тихо «Да-да-дай» я пел. А сердце… Покоя Ему не дано. Скажи: ты плохое! - Поверит оно? Играет лучами Порою дневной И любит ночами Скитаться с луной. И слышит – откуда? - Свободы призыв. И кровь – не причуда Кипит в нем. Порыв! Краса длиннобровой Смутила юнца. Ни крепкого слова, Ни просто словца. Меня закачало И кружит опять. Не видно начала, Конца не видать. Увижу – отрада… А вот иногда От этого взгляда Мне гибель, беда. Дичился, молчал я, Работу губя, Судьбу проклинал я, Бежал от себя. От всех отгорожен, Шел трудной тропой. Гей, сердце, кто может Бороться с тобой? Зачем мне светила Среди бела дня? Зачем проходила Ты мимо меня? Само простодушье, - Ты скрытно добра. Ведь я без оружья, - К чему ж кобура? Зачем издалека Беседу веду, Печально жестоко Тревожу мечту? Обвалы-заботы Зимой нам страшны. А осень – работы… Что ж краше весны? Земля – как ликует! Светлы небеса. Трава! Не ворует Соломы коза. И реки желтеют, И горы черны, И птицы смелеют От чувства весны. Все жарче, все злее У сердца запал. Эй, парень, живее! Куда ты пропал? Похвастался силой? Смири свою кровь. Родителям милой Калым приготовь. Достаток батрачий… Готов мой калым. Он собран, а значит - Не медли ты с ним. Мой конь – чего ж проще? - Соль ел у меня С ладони, – для тещи Купил я коня. Но вот… Что же было Причиной тревог? Отец моей милой Не только лишь строг, - Он высокомерен Всегда с батраком. Сырдоном и зверем Входил он в свой дом. Всем рот затыкает, Словца не сказать… А девушка тает, В отчаянье мать. В согласье мы с нею И с нами – она. Отец же все злее, Медведь! Сатана! Клал жертвы я Богу - Не принял их Бог. А сердце – тревоги И боли комок. Кого послать сватом? Кто время найдет Для нищего брата, Для брата невзгод? Кого послать сватом? Кто сможет помочь? Медведь грубовато Прогонит всех прочь. Пойти мне? Но чую, - Что все загублю. А вдруг не смолчу я? Вспылю – не стерплю. Какие-то сваты Сидят у отца. Мать в гневе и свято За нас до конца. А дочь безутешна, Рвет волосы дочь… И все – безуспешно… Мне ей не помочь! Но все ж и намедни Взывала ко мне: – Ты где же? Немедля Явись, хоть во сне! Такие заботы! Вот вся моя быль. Спросил меня: кто ты? - Отвечу: бобыль!
