Наркозависимость имеющая в качестве смыслообразующей ценности наркотическое средство, в ходе своего развития неизбежно навязывает субъекту систему специфических личностных смыслов, определяемых характерными особенностями наркотического средства в качестве мотива различных актуальных потребностей.
По мере закрепления наркоманизации в качестве способа удовлетворения актуальных потребностей система порождаемых наркосредством личностных смыслов приобретает стабильность, ригидность, устойчивость, превращаясь в систему специфических установок личности.
Согласно /Сурнов К.Г., 1982/ порожденные наркозависимостью установки личности оказывают существенное влияние на процессы смыслообразования не только внутри наркозависимости, но и внутри деятельностей, подчиненных другим мотивам или ценностям.
По нашим наблюдениям, имеет место феномен селекции смыслообразующих ценностей наркозависимой личности, являющийся одним из главных препятствий на пути психологической реабилитации наркозависимых личностей. Ценности, соответствующие смысловым установкам наркозависимой личности, принимаются в качестве замещающих наркотическое средство, ценности не соответствующие смысловым установкам - отвергаются.
При этом в число отвергаемых попадает подавляющее большинство социально одобряемых ценностей.
Согласно нашим наблюдениям (опрошено 310 человек), наркозависимые личности о причинах потребления наркотических средств отвечали следующим образом
«Потребляю, потому что потреблял всегда».
Эта подгруппа опрашиваемых (16 % ) стала наркозависимой постепенно с молодости.
«Снимаю стрессы» (15 % ).
«Не потреблять невозможно, так как заставляют друзья или компания » ( 11 % ).
« Я не знаю чего хочу от жизни, но есть одна вещь, которую я хочу определённо... » ( 7%).
«Перенёс горе и потерял смысл жизни » ( 4 %).
«Все пьют и я пью » (4 %).
« Потому что хочется » ( 3 %).
Как видно, чаще всего ответы нарколичностей на потребления сводятся либо к драматизированию обстоятельств, либо, к упрощению проблемы до уровня потребности в "снятии стресса" и т.д.
Возможно причина таких ответов кроется в том, что нарколичности всё меньше и меньше осознают всё то, что с ними происходит.
С помощью наркотического средства, с точки зрения самих наркозависимых, удовлетворяются не просто чисто физиологические потребности, но и духовные и личностные.
В основе наркозависимости лежит потребность (например, в общении) и ценность, с помощью которого эта ценность (наркотическое средство) удовлетворяется. В процессе периодического наркопотребления формируются иные ценности, смыслы установки.
Обычно считается, что нормальная, с точки зрения наркологии, личность, имеет ценности лежащие в области объективных изменений объективного мира, и это является для неё источником положительных психических переживаний, всегда вторичных по отношению к объективным результатам деятельности. Наркозависимая же личность, по нашим наблюдениям, довольствуется лишь более или менее развернутым изображением реальной деятельности, сосредотачивая главное внимание на субъективных эмоциональных переживаниях, обычно сопровождающих предметную деятельность. В процессе исследований, мы убедились, что эти развёрнутые изображения никогда не надоедают наркозависимой личности и являются для неё всегда привлекательными, что приводит к периодическому потреблению наркотических средств.
Таким образом, в процессе наркотического потребления личность получает нечто, чего не может получить в других сферах.
Наркозависимость, в отличие от других сфер личности имеет свои особенности. Именно поэтому, с нашей точки зрения, некорректно «механически» переносить ценности личности из мира трезвенника в виртуальный мир наркозависимой личности. На самом деле, по нашим наблюдениям, ценности здоровой и наркозависимой личности не тождественны. Это тождество допустимо только в том случае, если наркозависимая личность, возвращаясь в трезвое состояние, возвращается в исходный константный-реальный мир, присущий здоровой личности.
Такое имеет место только тогда, когда наркозависимости как заболевания практически нет, а имеет место стадия бытового пьянства.
Благодаря тому, что авторами деятельностного подхода в психокоррекции наркозависимости [Б.С.Братусь и К.Г.Сурнов 1982, 1988] не были учтены вышеприведённые особенности, ими был получен противоречивый и парадоксальный вывод о том, что наибольший шанс для успешного лечения и реабилитации открывается не на первой, а на второй стадии болезни, когда отрицательные и положительные ценности и смыслы, образуемые наркотическим средством, примерно, уравниваются в своей значимости для личности. Наши наблюдения за наркозависимыми личностями показывают, что это далеко не так и дело здесь не в диалектике развития наркозависимости о которой говорят вышеприведённые авторы, отождествляя наркозависимость с другими психическими заболеваниями, которые имеют тенденции к «самозалечиванию» в силу самокомпенсаторных механизмов.
В действительности, согласно нашим наблюдениям, зрелая наркозависимая личность, отрезвев, не возвращается в константный-реальный мир, а попадает в виртуальный, и поэтому применяя деятельностный подход, не учитывать этого нельзя.
Весьма проблематичной, без учёта особенностей наркозависимости, представляется гипотеза деятельностного подхода о возможности такого воспитания, в результате которого новые ценности (образы) будут выше по яркости и полноте ценностей наркотического опьянения.
Хотя такое теоретически возможно в результате духовно-творческой деятельности, но опять таки, как часто сегодня говорят «не в этой жизни». Можно конечно предположить, что такой подход может как -то «стереть» из памяти информацию о виртуальном восприятии, что опять таки теоретически возможно, но практически в рамках оперативной психотерапии и психокоррекции не осуществимо.
Согласно нашим наблюдениям, в зависимости от того какие смыслообразующие ценности становились главными, зависила способность личности не потреблять наркотическое средство.
Согласно нашим наблюдениям, личности, для которых главными ценностями жизни являлись преимущественно ценности переживания (т.е. в качестве объекта, вызывающего положительное эмоционально-оценочное отношение выступает само переживание), имели меньшую склонность к наркозависимости. Они способны были получать, положительные переживания ценностей там, где казалось бы, полностью отсутствуют таковые. Такие личности преимущественно реализовывали деятельностные ценности переживания и внедеятельностные ценности переживания.
В качестве деятельностных ценностей переживания для них выступали не только переживания конечных целей и продуктов деятельности, но и процессы достижения цели, связанные с преодолением операционных барьеров. По сути своей деятельности для них являются трудоманиями, без которых они чувствуют беспокойство («мания»- в данном случае от русс. слова «манить», притягивать к себе).
В то же время, необходимо отметить, что существуют личности для которых деятельностные ценности переживания являются второстепенными, уступая место внедеятельностным ценностям переживания (отдых на природе, слушание музыки, любовные переживания и различные внедеятельностные мании: богомания, гурмания, телевизоромания и т.д.)
Наши исследования показали, что после потребления наркотических средств личность открывает ранее не замечаемые ценности. Исходные ценности переживания, благодаря ценностям наркопереживания, теряют свою привлекательность и превращаются лишь в понимаемые, но не переживаемые ценности. Все ценности и мотивы наркозависимой деятельности сосредотачиваются исключительно на внедеятельностных ценностях переживания (наркоопьянения). Личности, которым удавалось компенсировать внедеятельностные ценности переживания деятельностными, были менее склонны к наркотизации (первая подгруппа). Для них действия в системе деятельности являлись самостоятельными ценностями переживания, т.е. цель деятельности заключалась в её процессе. Такие личности способны были наслаждаться процессами деятельности, нежели чем её результатами. Поэтому, по видимому, для успешной психокоррекции наркозависимости, необходимо создавать такие условия, чтобы личность в процессе деятельности ощущала цели действия и сами действия как самостоятельные ценности переживания. И происходило это естественным образом, т.е. благодаря безвредным для здоровья средствам. В данной работе (см. ниже) разрешению этой проблемы способствовал пограничный анализ .
Наркозависимая личность, стремящаяся к искусственной компенсации дефицита ценностей переживания, минуя действия и волевые усилия, постепенно прекращала конструирование новых целей и останавливалась в своём развитии, находясь, в дальнейшем, в динамическом покое, представляющем собой постоянную прокрутку одних и тех же целей (образов наркоопьянения). Всё это в конечном итоге приводило к наркотическому потреблению.
Наркозависимые личности, для которых, после психокоррекции, главными смыслообразующими ценностями жизни становились преимущественно понимаемые ценности, достигали относительно меньших успехов в избавлении от наркозависимости. В целом их можно было разделить на две подгруппы: преимущественно реализующие деятельностные понимаемые ценности и внедеятельностные понимаемые ценности.
Нарколичности, реализующие деятельностные понимаемые ценности, умели успешнее достигать чего либо (в смысле труда, направленного на достижение конечного результата). Эти ценности выступали в основном как понимаемые ценности для других. Большинство наркозависимых личностей из второй группы, согласно нашим исследованиям, имели семью, детей, финансовый достаток, машину, работу, коттедж и другие атрибуты успеха, и тем не менее испытывали экзистенциальную пустоту, приводящую порой к суицидным желаниям или потреблению наркотических средств [Р.Р.Гарифуллин, 1997, с.89]. Это было связано с тем, что все вышеприведённые ценности были лишь понимаемыми ценностями, навязанными обществом.
В них отсутствовала положительно-переживаемая основа, в результате эти ценности были мнимыми, чисто формальными.
Благодаря этому постоянно имело место несовпадение ценностей как результатов с ценностями как предвосхищаемыми образами [Р.Р. Гарифуллин,1997, с.31,95], что, в свою очередь, приводило к тому, что смыслы жизни большинства личностей, в основе которых лежали понимаемые ценности, рисковали оказаться квазисмыслами. Поэтому личность постоянно разочаровывалась достигнутыми ценностями и вновь начинала реализовывать новые. Таким образом, квазисмыслы постоянно создавались и разрушались.
К сожалению, большинство нарколичностей уставало от такого поиска смыслов и начинало искать настоящие, переживаемые ценности иными способами и приходило к наркотическому потреблению.
