Твой детский вызов мне приятен, Но не желай моих стихов: Не многим избранным понятен Язык поэтов и богов. Когда под звонкие напевы, Под звук свирели плясовой, Среди полей, рука с рукой, Кружатся юноши и девы, Вмешавшись в резвый хоровод, Хариты, ветреный Эрот, Дриады, фавны пляшут с ними И гонят прочь толпу забот Воскликновеньями своими. Поодаль музы между тем, Таяся в сумраке дубравы, Глядят, не зримые никем, На их невинные забавы, Но их собор в то время нем. Певцу ли ветрено бесславить Плоды возвышенных трудов И легкомыслие забавить Игрою гордою стихов? И той нередко, чьё воззренье Дарует лире вдохновенье, Не поверяет он его: Поёт один, подобный в этом Пчеле, которая со цветом Не делит мёда своего.
