В сумрачной степи под Перекопом,
По-пластунски к дремлющим бойцам
Подползая, крался по окопам
Лунный свет с тревогой пополам.
Смотрит сны усталая пехота.
Каждый, зная, что наутро бой,
Спит в обнимку с собственной судьбой,
Подложив под голову заботы.
А у Сиваша, почти что рядом,
Там, где воду вспарывает сушь,
Ждет подразделения "катюш"
Наша знаменитая бригада.
Помнишь, Шурка, утренний снежок,
Забелевший в марте незнакомо,
Будто мягкий девичий платок
На плечах трудяги чернозема.
Может, снег тот за Онегой где-то
По неделям пляшет у костра.
Здесь же он всего лишь до утра,
До прихода южного рассвета.
И сейчас по хрусткой пелене
Ты бежишь легко и окрыленно -
Военфельдшер артдивизиона
С докторского сумкой па ремне.
И друзья по боевой судьбе
Все, что на пути тебе встречаются,
До чего же славно улыбаются
И кивают ласково тебе.
Все тебе тут неизменно рады,
Ибо и в походе и в бою
Ты была любимицей бригады,
И не за отвагу и награды,
А за жизнь хорошую твою.
Сколько раз, рискуя головою,
С неизменной сумкой за спиной
Ты тащила раненых из боя,
Сколько ран, под бомбами порою,
Собственной заштопала рукой.
А еще, наверное, за то,
Что, живя со смертью по соседству
(Где не стал бы осуждать никто),
Не терпела женского кокетства.
А порой ведь были "чудеса",
Вспомни только повариху Настю,
Ту дуреху из соседней части,
Что смотрела каждому в глаза.
Шла на все. А отповедь услышит -
Хохотнет: - Ты это про кого?
Раз война, она, брат, все и спишет! -
Только нет. Не спишет ничего...
Ничего не спишет, не пропустит,
Сколько ни хитри и ни греши.
Ни трусливой подлости не спустит,
Ни опустошения души.
Может быть, нигде, как на войне,
Все в душе, доселе неприметное,
Проступало словно бы вдвойне,
Разом все: и темное и светлое.
Ты с друзьями шутишь, и сейчас
Взгляд твой добрым отсветом лучится.
Сколько женщин, может быть, у нас
Прямоте спокойных этих глаз
И теперь могли бы поучиться.
Я бы им без длительных тирад
Так промолвил: - Задержите взгляды!
Вот девчонка - смелый лейтенант,
Бог, в огне спасающий солдат,
Да еще любимица бригады.
Но бои бывают не всегда,
И теперь представьте на мгновенье:
Передышка. Шутки или пенье,
Над селом вечерняя звезда.
Вы нашли бы правильную меру,
Если б вдруг без всяких громких слов
В вас влюбились, скажем для примера,
Ровно сто четыре офицера
И семьсот отчаянных бойцов?!
И вот тут, признайтесь только сами,
Вы смогли бы, пусть без ерунды,
Ну хотя бы не играть глазами,
Никогда не пошутить сердцами,
Никакой не замутить воды?
Может быть, с улыбкою сейчас
Вы вздохнете: - Не простое дело
Быть спокойной среди сотен глаз. -
А она умела всякий раз,
И, признаться, как еще умела!
И, теплея, изменялись взгляды.
Так девчонка с сумкой на ремне
Стала и в походах и в огне
Навсегда любимицей бригады.
Как же улыбались ей. Увы,
Это надо было только видеть!
И попробуй кто ее обидеть -
Черта б с два сносил он головы!
Видно, в ней жила такая сила,
Что хитрить не стала б ни на миг.
И когда однажды полюбила,
То ни чувств, ни мыслей не таила,
А пошла как в пламя - напрямик!